Он просто не хотел думать. Не хотел думать о том, кем стал, не хотел думать о будущем, и о том, как должен он реагировать, будучи крон-принцем, и как вести себя по закону. Не хотел думать о жестокости гайра, и о проблемах с его воинами, но стоило Фаруку выйти из шатра, все эти мысли накинулись на него, подавляя своей тяжестью крон-принца, и без того уставшего от постоянной битвы внутри. Как себя вести теперь? Он не сможет бояться гайра, как боятся его люди. Не сможет считать его высшим и видеть в нём только варвара. Беловолосый гайр с суровым лицом сумел тронуть его сердце честностью, даже не солгав в том, кем был. И да.. Это тоже. Ненависть к охотникам, пусть и чуть приглушённая беседами со жрецами, не исчезла. И хорошо, что Фарук отказался от этого. Почему он это сделал - не столь важно. Возможно у него были на то свои причины. Нужно было уметь прощать ошибки людям и Зейдар старался, видит Саммах. Но некоторые варварские фразы беловолосого то и дело поднимали волной огонь в его душе, огонь жгучей ненависти к убийцам тали отца, одним из которых мог быть этот гайр.
Зейдар поднял руку, разглядывая клеймо, что нанёс ему Фадди. Знак вальбона - хищника, равному которому не было на суше. Его шипастая голова в круге и острозубая пасть, похожая на пасть нейр... Зейдар тяжело вздохнул, роняя бессильно руку и опустил голову, закрывая глаза. Резко повернулся, соединяя руки меж собой и сделал пару выпадов в сторону, словно рубил мечом поперёк тела и добивал им сверху невидимого противника, пронзая невидимым лезвием позвоночник.
- Ты больше не воин. Ты - раб... - тихо сказал он сам себе, разжимая пальцы с несуществующей рукояти.
И что ты скажешь отцу? Прости? Снова?
Мысль была насмешкой над самим собой. Зейдар отёр лицо ладонями, тихо повторяя шёпотом" к чёрту, к чёрту..."
Сделал круг по шатру, не видя смысла одеваться дальше и прогоняя назойливые мысли о том, кто он теперь и как с этим смириться. И как смириться с собой, когда действительно не хочешь смерти этому гайру? Как быть с тем, что он испытал в его руках? Как быть с тем, что даже испытывая боль, он желал этого насилия?
Жаль, что здесь нет крепких напитков.
Снаружи донёсся какой-то вой, на мгновение отвлёкший принца от мыслей, заставляющих его желать напиться вдрызг до беспамятства. Что-то явно шло не так. Гонец принёс плохую весть людям суши? Зейдар нахмурился, подбирая разбросанные вещи бездумно и кинув их в одну сторону. Как бы там ни было, это могло бы означать что угодно. Возможно кто-то умер, судя по вою, полному скорби. Фаруку снова придётся демонстрировать власть и силу духа, чтобы его люди чувствовали, что он с ними даже в тяжёлый час.
- Сила и пламя! - донёсся многоголосый хор, в котором была отчаянная вера в своего вожака. Зейдар улыбнулся, представляя себе беловолосого гайра, держащего спину прямо, как положено вождю над своими людьми. Он что-то наверняка сказал своим людям, раз они проявили единство духа, восхваляя девизом его дом.
Особой гордости за гайра Зейдар не испытывал, ибо уже убедился, что Фарук умеет справляться со своим отрядом. Иначе тот не был бы поставлен во главу каравана. Но что в трудный час нашёл нужные слова - молодец.
-  Вода для тали Господина! - крикнули снаружи и Зейдар узнал этот голос прежде, чем Саид вошёл в шатёр. Тот самый воин, которому Фарук поручил убить его, если Зейдар вдруг решит биться с его людьми. Юноша повернулся к вошедшему, чуть опустив голову, но глядя на него своими спокойными тёмно-зелёными глазами. Саид затащил бадью с водой в шатёр, доволоча её до середины, и распрямился. Зейдар вспомнил его лицо, когда тот пытался вытащить лейра испод ангура, и то выражение немого удивления в его глазах, когда гайр сорвал чадру погонщика с него.
Собираясь мягко выпроводить гайра, Зейдар шагнул к бадье, но вопреки всему Саид не отступил, как положено назад от ставшего рабом и тали лейра, а напротив подался к нему, схватив его за руку. Глаза воина зажглись огнём и он заговорил, быстро и часто, словно боялся, что лейр прервёт его или же Фарук вернётся в шатёр.
- Ты слышал? Не бойся. Я не враг. Я пришёл тебе помочь. Ведь дома, знак которого ты носишь, больше нет. Халиф мёртв, и Фарук последует за ним, повинуясь долгу мести. И мы умрём вместе с ним, потому что это наш долг… Но ты свободен теперь…
Так вот кто умер... Халиф. И Фарук последует долгу мести, ведя своих людей за собой? Зачем? Это его наставник? Гайр упоминал о нём, но я не помню, что было в его глазах тогда. Судя по словам Саида - это очень личное...
- Тебя не станут искать. Не до того сейчас Фаруку. А он не Господин теперь тебе. Он не Вальбон по рождению… Беги… Одевайся скорее, я буду ждать тебя у ангуров. Я покажу тебе направление к оазису, и закреплю к седлу ангура твой меч и запас воды. Не мешкай.
Зейдар хотел было остановить поток этой речи, но Саид, словно спугнутый октур, уже отпустил его руку и выметнулся прочь из шатра.
- Твою ж нейру в душу! -  с чувством выдохнул сквозь зубы Зейдар, подхватывая верхнее полотно и быстро оборачивая его вокруг бёдер, стянув спереди в узел. Нужно было остановить его. Объяснить, что он ошибается и уже нельзя бежать. Причём немедленно. С точки зрения воина из гайров, Саид крайне удачно поймал момент, чтобы освободить его, но он был совсем не прав в главном. Зейдар уже принял клеймо на себе и верил клятве Фарука. Он и в мыслях не собирался подставлять гайра побегом, тем более повторным. А этот воин, сражённый красотой и мужеством лейра, готов был совершить ошибку, за которую мог поплатиться жизнью.
Надо было посвятить своего воина в детали, гайр! Хотя... когда? Слишком мало времени было, чтобы донести до него необходимую информацию.
Зейдар сделал пару шагов к выходу, оглянулся на бадью, прикинув свой вид и как этот поступок будет выглядеть со стороны, и...остановился.
А что, если этот воин просто проверяет меня? Он ведь самый преданный Фаруку. Я помню, как фанатично он смотрел на своего командира. Какого дьявола...
Зейдар прищурился и стиснул зубы, решительно шагнув к выходу.
Откинув полог, он выглянул наружу, замечая, что все воины опустились на колени, почитая память умершего и молясь за его душу. Взгляд наткнулся на согбенную спину в пяти шагах от него, узнавая парня. Гайр из тех охотников, что ловили его в пустыне. Тот, который матерился в пустыне на своего соратника, получившего в челюсть позже от Фарука. К нему лейр и обратился, холодно глядя ему в спину и в полной уверенности, что не ошибся в имени этого воина.
- Али! Найди Саида у ангуров и скажи ему, что я передал: "Нет!" Больше не говори и не делай ничего. Просто передай. - голос лейра звучал твёрдо и ясно, а секунду спустя полог шатра задёрнулся, не оставляя даже возможности разглядеть его.
Зейдар тихо чертыхнулся и развязал узел покрывала. Объяснять сейчас Саиду почему нет, рискуя снова быть превратно понятым сыном Азиза, кем бы он там ни был теперь, не лучшее время.
Сбросив с себя всю одежду, лейр шагнул в бадью, опускаясь в мягкую воду и смывая руками со своего тела кровь, пот и стягивающие кожу следы семени. Спина снова отозвалась болевой волной при соприкосновении с водой, но и это прошло. Нужно было как следует отмыться от пыли и прочего, выполоскать волосы, вымывая из них брызги крови. Отмыть себя от пустыни и насилия, от мыслей, что окунали его в воду Бесконечного озера. Здесь, в этой переносной лохани, невозможно было стать тем, кем он был. Вода была слишком горькой и годилась только для омовения. Поэтому Зейдар задержал дыхание погружаясь в неё с головой, вытянув из бадьи ноги и яростно отмывая волосы и голову, пока воздуха в лёгких хватало. Затем сел в ней, выжимая длинные тёмные пряди и стараясь не думать о неудобствах. Закончив с омовением, лейр поднялся на ноги и нагишом прошёл до той самой банки, о которой говорил ему Фарук. Обезопасить кожу от палящего солнца было необходимо. Жара уже скоро начнёт спадать, но пока капли воды на его теле ещё высыхали сами по себе. Закрутив синеву волос в жгут, Зейдар принялся наносить мазь на тело, аккуратно распределяя маслянистую субстанцию по животу и спине, насколько это было возможно, по рукам и лицу. Волосы раскрутились, опадая на его плечи тёмными прядями, быстро высыхающими в жаре шатра. Может Саид и не поймёт его отказа, но до Джахавры ещё четыре часа пути. Возможно Фарук ему что-нибудь объяснит. Или он сам поговорит с Саидом, если сыну дома Дагмана не будет дела до воина. Всё-таки его наставник умер. Вряд ли Фарук сейчас захочет просвещать Саида в тему их взаимоотношений и уж тем более клятв. 
Закончив и с этим, лейр ополоснул набедренные платки и верхнее покрывало в бадье, зная, что мокрая лейрская ткань высохнет быстрее, чем одеяния гайров. Затем оделся и, чтобы хоть как-то сбросить с себя напряжение, взялся за край бадьи, стараясь перевернуть её в песок, специально отогнув шкуру прежде чем пытаться. С третьей попытки бадья поддалась и медленно пошла вверх, сливая грязную воду. Физические усилия Зейдара увенчались успехом и отвлекли его, как отвлекали всегда. Да, в его руках не было меча сейчас, но бадья отлично послужила сбросу накопившегося гнева, горечи и других мешающих дышать чувств.
Отпустив пустую после слива воды бадью, Зейдар отступил на шаг и резко выдохнул, похвалив себя за то, что справился с тяжестью. Главное, что вся та жуткая каша из эмоций в его душе, наконец-то перестала кипеть и булькать разными оттенками. Мысли очистились от лишних вопросов, приводя юношу в более менее ровное состояние духа.
Примем, как факты. Ты больше не крон-принц. Ты невольник гайра. У тебя есть клеймо. Ты под чужим законом. И ты тали, чтоб его... А да, тебе нравится Фарук Азиз, даже если ты его ненавидишь. И ты вернёшься в Лейрат, а потом к нему. Свои обещания нужно сдерживать.

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-01 18:50:07)

Шорох полога заставил Зейдара обернуться ко входу. Фарук, непривычно опустивший плечи, словно на них легла вся тяжесть мира, с застывшим пеплом взглядом, с заострившимися скулами и глубокими тенями под глазами. Лейр промолчал, выжидающе глядя на него и понимая, что случилось что-то большее, чем просто смерть одного из своих.
- Халиф Дагман мёртв.
Знаю. Халиф Дагман, один из Халифата Гайрата. Один их девяти. И это всё? Не верю...
Зейдар чуть прищурился, по-прежнему молча изучая черты лица гайра. Это не ответ на все вопросы и нужно было дать ему время сказать остальное. То, чего Зейдар не мог знать. Но он мог слушать и мог молчать, спрашивая одним взглядом. Зейдар и не собирался прыгать вокруг гайра, ужасаясь и заламывая руки. Он ждал, когда молодой мужчина сам заговорит. Сам пожелает высказать то, что творилось у него на душе, каким бы тяжким грузом это не было. Но Фарук был словно отчуждённым, пытаясь привычно уйти от чувств в необходимые действия, вынырнуть из той пропасти, куда низвергла его смерть халифа.
- Нам нужно уезжать сейчас... - он говорил, что делать, когда его ждать... Говорил почти что то, что должен был сказать, но не то, что клокотало у него внутри. Зейдар сделал шаг к нему и он тут же повелел ему молчать, пытаясь уйти опять от того, что выедало его сердце. Крон-принцу было знакомо это состояние, когда не хватает слов, чтобы выразить свои чувства кому-то и ты говоришь, что нужно делать, что принести и куда расставить цветы, сколько и кому заплатить, что угодно, лишь бы не думать о том, что терзает изнутри. Потому что некому это сказать. Нет никого, кто был бы способен выслушать и понять, помолчать для тебя, без глупых вопросов и ломанных жестов или ужаса в глазах.
Ты одет?
Зейдар окинул себя взглядом, молча выдохнув. Что было, то он и одел, не желая копать тюки. Будь гайр в другом состоянии, он бы спросил совета у него, но сейчас...
– Это никуда не годится. Подожди.
Знаю.
Юноша медленно вздохнул, отводя на время взгляд от отошедшего к краю шатра Фарука. Гайр поднял серый плащ с песка, отряхивая его и Зейдар вновь посмотрел в его сторону, молча ожидая. Фарук приблизился, накинув плащ ему на плечи, тронул полы и словно лёд в его голосе дал трещину, выдавливая то, что терзало его, по капле, наружу перед лицом лейра с тёмными внимательными глазами.
Оно прорывалось из его души сквозь непривычные к таким излияниям губы, кривя суровое лицо Фарука, мучительно тяжело, и всё же прорывалось. Наверное гайр никогда и никому не говорил того, что говорил сейчас Зейдару. Держал всё в себе, закрываясь на засов от вопросов, храня тайны дома, которому принадлежал лишь по долгу службы, не будучи ни сыном, ни наместником халифа, и безжалостно топя все свои чувства в нужных делах.
Но человек, будь он гайром или лейром, не может держать в себе всё вечно. Его доверенным становится чужак, с которым больше не придётся встретиться, или же тот, кому он доверил хотя бы часть себя.
Зейдар уже не был чужим ему. Он был больше, чем просто лейром, взятым в рабство. Он был тем, кто мог выслушать, не зная ничего о Фаруке и не имея ничего в делах его дома, что хоть как-то могло навредить. С ним осторожность в словах становилась нулевой и сердце гайра выталкивало слова тому, кому он доверился уже больше чем вполовину.
Фарук упирался лбом ему в плечо, выговариваясь, выпуская свои эмоции наружу через силу, как в первый раз.
Зейдар лишь обхватил его голову рукой, прижимая к своему плечу и стоя ровно, глядя на него, и слушая этот поток, текущий всё быстрее и сильнее.
-... Он сделал это специально, чтобы позлить меня… Правда, он решил сдохнуть, чтобы ткнуть меня лицом в грязь напоследок. Доказать, что я ничерта не стою без его советов. Трусливая тварь.
Зейда разжал руку и гайр отступил, опустился на песок, сжимая голову руками. Ему было плохо и то, что он говорил давало хоть небольшую, но отдушину.
- Саммах, как же я ненавижу его. Почему, когда начинаются, проблемы, он всегда сбегает и оставляет меня вытаскивать из костра горящие уголья? Всегда-всегда-всегда. Словно он первогодок, и его испугали… Чтобы потом появиться в своих белых одеждах, и улыбаться, когда воздух дочиста вымыт чужой кровью. Чтобы потом рассуждать о мироустройстве, находясь по другую сторону от всей грязи и скверны этой жизни... Почему он так меня предал, Зейдар?
Зейдар мягко прошёл к нему, опускаясь рядом на колено. Обхватил рукой его плечо, сплетая пальцы свои и его вместе.
- Это последнее горе, которое он принёс тебе, Фарук Азиз. Последнее, что сделал. И если правда, что он нарушал Слово воли, делая яды, то... кто знает, кто тому виной. Боги на многое закрывают глаза, но не на всё, поверь мне. Он стал тебе почти отцом и поэтому тебе так тяжело будет простить ему предательство. Может ты и не простишь. Поверь мне, мой гайр. Я знаю, что значит быть тем, кого нельзя простить. Я знаю, как это больно, когда происходит что-то, чего уже не изменить. Когда-нибудь я расскажу тебе об этом, но сейчас... Сейчас просто посмотри на меня. - юноша сжал его руку, коснувшись другой его лба и чуть поворачивая его голову к себе, нежным движением.
- Сущие отнимают одно, давая взамен что-то другое. Ты не мог не поехать в Джахавру, а значит не мог ничего изменить. Ты потерял в этом пути своих людей, но скорбь по ним не ранила тебя так, как ранила смерть халифа Дагмана. Но у тебя всё ещё есть дом и теперь у тебя есть я. Я - твоя чёртова награда за его смерть. Ты - мой первый мужчина и ты тот, кто подарил мне любовь и своё доверие. Спорный приз, я понимаю, но... Я обещаю тебе, что вернусь. Не за возмездием, а чтобы быть рядом. Только для тебя я тали, Фарук Азиз. Я знаю, ты научишь меня быть им, ибо твой приз ничерта не понимает в страсти и любви. Как-то не доводилось научиться этому. Может потому что думал о других вещах. О том, что должен сделать... В этом мы похожи с тобой, поэтому я могу понять тебя. Всё, что ты сказал, правда. И у тебя есть немного времени, чтобы пережить случившееся. Посидеть рядом со мной. Плохо, что нет вина. Немного выпивки тебе бы не помешало. - он чуть улыбнулся, огладив пепельно белые волосы у скулы Фарука.
- Ты - Молодой Вальбон, но и у вальбонов бывают потери. Тогда слышен их рёв над сушей. Короткий и громкий, словно их глубоко ранят. А после... вальбон идёт дальше.

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-04 22:25:31)

Знаток? Один вальбон, виденный мной, ничто в сравнении с твоими знаниями.
Зейдар улыбнулся, видя, как что-то меняется в пепле глаз Фарука. Как боль в них сменяет спокойствие, словно он уже нашёл своё решение. Рядом с ним было спокойно, не смотря на всё то, что было меж ними ранее. Лейр не хотел думать об этом. Он тоже уже принял своё решение, зная, что их обоих ещё настигнут думы о прошлом. Но сейчас гайр шутил, пусть и грубо, но чертовски верно. Вальбон бы действительно растоптал, идя дальше.
- И раз уж я один из этих тупых и сильных скотов, то ничего мне не мешает придти в Совет, и попросить имя Дагмана. В крайнем случае, у меня есть три десятка обученных воинов, и смазанные ядом кинжалы за поясом.
- Ядом? - сердце на миг похолодело и Зейдар тревожно взглянул ему в лицо, тут же мысленно моля Саммаха простить гайра. Фарук обнял его, прижимая к себе и лейр тяжело выдохнул, тихо добавив:
- Выбросил бы ты их от греха подальше...
Но Фарук будто бы не слышал его, рисуя ему план, не замечая тревоги в биении его сердца. И снова Зейдар удивился тому ощущению, тёплой волной щекочущему его ухо шёпотом слов гайра.
- В Совете сидят умные люди. Они знают, что я достоин, и что у меня нет иного выбора. Они знают, что я буду служить Гайре, как служил Дагману. Им нет смысла мне отказывать...  или казнить меня за яды или соучастие в убийстве Дагмана.
- Ты прав, но я боюсь за то, что яды не простят тебе боги. Ты поэтому не велел мне касаться твоих кинжалов, Фарук Азиз? Не важно... - Зейдар ещё раз провёл пальцами вдоль его волос, вдыхая их запах. - Никто из смертных не вправе нарушать Слово Воли, Молодой Вальбон. Избавься от яда. И попытайся взять себе силу и славу дома Дагмана, как ты и говоришь. Ты сможешь, я знаю. - Зейдар на миг сжал край его одежды в руке, прежде чем гайр отстранился, словно в его голову внезапно пришла мысль о неслучайности всего, что случилось. Такая же мысль в отношении Дагмана, каким бы он ни был, была и у Зейдара. Он не знал халифа иначе, чем со слов Фарука, но предполагал, что причины опасаться за свою жизнь у халифа были немалые. Яды... Только одно это заставляло бы не спать ночами, в любой момент ожидая появления Сущего с длинным списком грехов и приговором. Нужно было исправить это и тот план, что созрел в голове гайра, был не самым плохим вариантом. Но наличие ядов могло свести все его усилия на нет.
- Знаешь, а ведь это правда. Только я и Дагман знали систему охраны целиком. А Елий сказал, что халифа убили в лабораториии... - Фарук посмотрел ему в лицо и стал подниматься, поднимая и его заодно. Зейдар молча кивнул, вставая с песка. и поправляя плащ на плечах.
- Ладно. Идём. Я обещал заботиться о тебе, а для этого сейчас нужно много мудрости или много стали. Вино будет позже, когда ты вернёшься в наш дом. Сейчас - не время.
Юноша улыбнулся кратко, отворачиваясь от него и запахнул полы плаща. Выправил волосы наружу, тряхнув головой и присел у одного из тюков, заметив тонкую вуаль.
- Это тюк из каравана того торговца, которого убили разбойники? Чадра тали... - он вытянул тонкий лоскут ткани, скреплённый серебристыми цепочками и массивными украшениями.
Чёрт.. Никогда не понимал, как это можно носить, но видимо лучше научиться, а то у некоторых гайров будет сердечный приступ.
Он расправил цепочки и кольца и осторожно прикрепил зажимы в свои волосы, укрыв лицо до глаз тонкой чадрой, сквозь которую едва видно было его лицо. Кольца в волосах были сделаны из светлого металла и легли ровно над ушами чуть дальше от висков, оставляя общую волну волос свободными. Чадра легко спадала вниз, а лоб украсила тонкая цепочка с мелкими монисто, соединяющая оба кольца и не дающая чадре сползти с переносицы. Зейдар расправил кольца на заколке, чтобы одно ложилось поверх другого и усмехнулся. Если бы ему кто-то сказал, что он будет носить чадру, этот кто-то бы подбирал свою челюсть с пола по частям.
Хорошо, что этого позора не видят мои братья.
Юноша повернулся к Фаруку, глядя на него.
- Ради Саммаха, молчи, гайр. Это не ради тебя, а ради твоих людей. Идём. - предупреждающе шикнул Зейдар, разворачиваясь к выходу и, пока Фарук не ляпнул что-нибудь в тему его образа, быстро вышел наружу из шатра, ожидая его. Первое же, что он увидел, это тех самых охотников, пинающих ногами Саида. Расстояние до ангуров не позволяло расслышать их слов, но и увиденного было достаточно, чтобы Зейдар схватил за руку Фарука, едва тот вышел за ним следом.
- Останови это, Молодой Вальбон. - он решительно мотнул головой в сторону его людей.
- Останови, если не хочешь, чтобы я вмешался без тебя. Саид спас мне жизнь в том бою и ты меня не остановишь тоже, если твои люди не послушаются тебя.
Зейдар предполагал, что Али станет допытывать Саида, но что он сделает какие-то свои выводы, прихватив с собой своих людей, не рассчитывал.
- Я хочу поговорить с ним при тебе, если ты хочешь знать, что происходит. - Зейдар разжал руку и поднял голову, как положено принцу. Видя то, что он видел, теперь он и сам бы хотел знать, какого дьявола происходит.
Неужели так сложно было просто сказать "нет"? Или у Али на этот счёт какие-то проблемы? Пожелал выделаться перед Фаруком? Счёл ниже своего достоинства слушать невольника? Или это просто в голове песок?
Если и было что-то в душе Зейдара сейчас, так это досада и злость на глупость воина. Будь его воля, он бы с удовольствием врезал Али. И за разговоры там, в пустыне, и за эту тупость, не позволившую охотнику не лезть не в своё дело и вынуждающую его втягивать Фарука в такой нелёгкий момент в глупые разборки, опять же возникшие из-за недопонимания. На этот раз Саид не понимал всей картины в целом, но кто дал право Али и его тупым соратникам судить его...
Зейдар медленно выдохнул, глянув на Фадди и перевёл посветлевший в зелень взгляд на Фарука, ожидая и стискивая зубы, чтобы не начать выражаться совсем не по статусу.

Фарук шёл впереди, как и положено по статусу, Зейдар же держался чуть сзади, не умаляя его авторитета. На суше в глазах людей любой лейр был в первую очередь рабом того, чей знак носит. Остановившись рядом с охотниками, Зейдар желал раз и навсегда закрепить в их умах одно простое правило - его слова имеют вес и, хотят они того или нет, им придётся считаться с тем, что он не развлечение для гайра, а тот, кто сделал свой выбор. Но сначала Саид.
Зейдар кивнул и сделал шаг в сторону, опускаясь на одно колено перед Саидом, так чтобы быть на одном с ним уровне глазами. Зейдар обращался к нему, но так, чтобы его слова слышали и те, кто удерживал молодого воина за руки.
- Я не знаю ничего про оружие, Саид. Как не знаю и твоих истинных желаний. Между нами не было договоров,  но я понимаю, почему ты так поступаешь. Ты хотел спасти меня от Молодого Вальбона? Думал, что он убьёт меня и не спросил ничего, решив, что спасаешь меня. Саид... - Зейдар качнул головой, глядя ему в лицо и чуть прищурившись. - Всё не так, воин. Тот лейр, что отмечен клеймом гайра, может либо принять своего господина, либо отвергать его. Фарук Азиз тот, кого я принял. Я не стану убегать от перемен, потому что я сделал свой выбор добровольно. И дело не в том, что он заставил меня силой признать свою ошибку. Дело в том, что я ошибся и признал это. Мне не нужна его смерть. И я просил сказать тебе только одно слово - нет. Я не стану убегать от Молодого Вальбона. Каким бы ни был Фарук Азиз, он теперь мой господин по закону суши. Я должен был это сказать раньше, но ты сделал лишние выводы, не дав мне ответить. Но...
Зейдар поднялся с колена и распрямился, поворачивая голову к Али и остальным, холодно и жёстко глядя на них.
- Я также не просил делать выводы из моих слов. Тем более ошибочные. Вы, люди суши, преданные воины Фарука Азиза, позволили себе внести раскол в свои ряды из-за глупых домыслов и меня. Али и Джафар. Разве я не искупил свою вину кровью и болью по воле Фарука? Разве я просил чего-то, кроме как передать моё "нет" ошибающемуся Саиду? Вы влезли не в своё дело, воины. О каком предательстве, чёрт вас дери, идёт речь? Я пытаюсь понять, но единственное, что приходит в мою голову - это то, что вы предали авторитет своего господина, затеяв свару меж собой, не удосужившись даже спросить у меня, какого дьявола происходит. Полагаю, что Саид мог сказать то, что повелело ему сердце. Понимаю, что вы все могли подумать о том, что я пожелаю воспользоваться моментом слабости вашего господина, чтобы сбежать снова. Но даже если это было бы и так, почему вы взяли на себя право судить Саида сами, а не пришли к Фаруку со своими подозрениями? Вы поставили свои решения выше решений вашего лидера? Его власть для вас не указ с моим появлением? Как вообще вы посмели судить о том, что я сделаю или не сделаю? Вы, те, на кого Молодой Вальбон рассчитывает, как на преданных ему воинов! Я, как крон-принц, не простил бы своим людям такого пренебрежения, будь я в своём королевстве. Но вашу глупость судить сейчас не мне, а тому, кого вы подставили своим поведением. Саид спас мне жизнь, когда на караван напали разбойники, и я прошу моего господина о снисхождении к этому своему воину. - Зейдар повернулся к Фаруку, приложив руку к груди и чуть поклонился ему, а затем снова повернулся к охотникам, прожигая их льдом тёмно-зелёных глаз.
- Его воля решать, как поступить с теми, кто предаёт его власть. Добавлю лишь, что я его невольник, поэтому я могу отрицать некоторую его волю и не соглашаться с ним в каких-то моментах, но дьявол вас забери, я не выбирал себе эту участь, а вы выбрали его лидером добровольно. И вы не имеете права предавать его, верша самосуд над себе подобным! Саид говорил мне, что Фарук Азиз не является прямым наследником дома Дагмана, но разве теперь он перестал быть вашим господином и Молодым Вальбоном, что ведёт караван? Разве не вы кричали Сила и Пламя, принимая его власть, как власть наследующего дом?
Зейдар переводил взгляд с одного на другого, чувствуя, как кипит в крови злость, а потом повернулся к Фаруку, опускаясь на колено перед ним и склоняя голову.
- Господин мой, Фарук Азиз, я не возьму право возмездия за мой плен. Я не хочу твоей смерти и не желаю зла тебе. Если когда-либо в гневе я скажу обратное, я хочу чтобы ты знал - это лишь кровь Айри, подверженная эмоциям. Ты сделал меня своим тали, а я принял тебя своим харзом. Я принял твоё клеймо, но я не стану предавать тебя и твою любовь. Видят боги, я пытался уйти от судьбы, но судьба решила иначе и я попытаюсь подчиниться ей и тебе. Ты один знаешь, как поступить правильно с твоими людьми, поэтому я прошу только за того, кто оступился, не веря в мой выбор. За Саида. Жизнь за жизнь, мой господин. Большего я не должен ему.

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-15 13:45:21)

Юноша поднял глаза на своего гайра и увидел, как тот кивнул, а затем склонился, чтобы поднять его с песка.
Ты принял его своим харзом? В самом деле?...
Зейдар зажмурился на миг, тут же отводя взгляд и чувствуя, как легла рука Фарука на его плечо. Плавно развернулся лицом к тем воинам, злость на которых ещё не улеглась окончательно. По-крайней мере он всё сказал правильно своему гайру. И не его дело решать, как поступит Фарук со своими людьми. Его целью было не пристыдить гайров, а дать им понять, что он не та рыбка, которая будет испуганно дрожать или беспомощно ждать слова хозяина, боясь людей суши.
- Да, я хотел убить тебя, Господин. Я не знаю… Не знаю… Просто когда я услышал крики из твоего шатра… я хотел справедливости, а ты наказывал его сверх меры… И…
Зейдар смотрел на Саида и чувствовал, что злость уходит, как вода в горячий песок. Его лицо слишком запало в душу воину. Сейчас почему-то вспомнились слова мудрецов, что гайры испытывают великое притяжение к людям воды. Настолько большое, что не могут сопротивляться соблазну.
Посмотри на него, Зейдар эль Айри. Теперь и Саид... А Фарук? Разве он не стал жертвой твоей красоты? Джафар и... Нет, вот Али не стал, это уж точно. Саммах, ты жесток к первым людям, это правда...
Брови сошлись над переносицей в хмурую складку и лейр опустил взгляд, думая о том, насколько его присутствие в песках будоражит сознание людей суши. Его ли это вина, что Саид даже сейчас не может справиться с чувствами? Или вина Сущих с их дьявольской природой?
- Он был так красив в своих красных одеждах… Это наваждение, Господин… я желал его. Я тысячу раз пожалел, что не отправился за ним следом, когда он сбежал впервые. Он был бы моим… Или не открывать бы его лица вовсе… Прости.
Не нужно было открывать лица тебе, Саид. Если бы не желание ударить меня тогда, то этого бы не случилось. А вот всё остальное было бы таким же. Дьявол...
- Подари мне его, Господин. Хоть ненамного! А там – на любую смерть.
Что?!
Зейдар резко поднял голову. Взгляд метнулся к Саиду, а брови и вовсе сошлись в дугу. От услышанного по коже прошла морозная волна и Зейдар лишь поднял руку к лицу, отирая пальцами виски.
Да ты с ума сошёл, Саид. Я так и знал, что этим не кончится. Саммах, ну почему?!
Фарук от неожиданности даже опустил руку и тут же сплюнул в песок.
- Побери тебя Дьявол, Саид. Отправляйся на Бесконечное озеро, раз лейры так влекут тебя.
Зейдар медленно выдохнул, мысленно считая до десяти. Он не знал плакать ему или смеяться. Как вообще ведут себя обычные лейры в такой ситуации? Пугаются? Жмутся к своему владельцу в надежде на защиту? Чёрт, и как он должен себя вести? Прижиматься в поддельном испуге к Фаруку он никакой тяги не испытывал. Дать в зубы Саиду тоже, они у него и так оставались во рту лишь частично после стараний Али и Джафара.
Фарук договорил и развернулся спиной к своим людям, вынуждая и его повернуться следом.
Нет, в самом деле? К дьяволу. Лучше и правда быстрее добраться до оазиса и вернуться в Лейрат.
- Идём. Нам пора.
Зейдар кивнул и последовал за ним, запахнув полы плаща решительным движением. Он тоже больше не считал уместным ничего говорить. Слова иногда могут быть и лишними. Фарук держал его за руку, ведя к ангурам, а он всё пытался сообразить, как реагировать на такие заявления.
- Хорошо, что не все твои люди видели моё лицо. Тут был бы уже не один Саид, а целая толпа. - тихо высказался сквозь зубы лейр, вставляя ногу в стремя и резко поднимаясь в седло. Он повернул голову к гайру, скользнув по его лицу взглядом и складка на лбу чуть разгладилась.
- Скажи мне, гайр, как ведут себя лейры, когда их желают купить у кого-то? - там, под своей чадрой, юноша чуть улыбнулся, невольно любуясь хмурым лицом беловолосого. Почему-то ему казалось, что гайр знает ответ на этот вопрос. Он же бывший охотник, а стало быть ему приходилось передавать лейров другим гайрам. Сейчас, когда до Джахавры оставалось четыре часа пути, лейр не хотел думать о том, что случилось. И так было более, чем понятно после слов Саида. И да, больше Саиду лейр ничего не был должен и судьба воина перестала беспокоить. Свой долг он исполнил и на этом всё. Табу на разговоры об этом. Лейр потянул поводья, дождавшись, пока Фарук займёт место в седле. Его люди быстро сворачивали шатры, навьючивали тюки на шаззов, готовясь идти дальше.
- Прости. Я просто не знаю, как мне себя вести. Это так глупо... - лейр вздохнул и отвернулся, чуть опуская голову.
- Не сердись на меня, господин мой. Я знаю, тебя никто не защищает. Но ты защищаешь меня. Я не мог не сказать того, что сказал твоим людям. Не хочу, чтобы они считали меня смиренным рабом, не имеющим никаких мыслей. Большая ошибка думать, что лейры глупы и не могут сложить два и два.

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-16 22:50:11)

Значит вот оно как? Так это видится со стороны людей суши? Саммах...
Зейдар отпустил взгляд, мрачно хмурясь и слушая жестокую отповедь Фарука. Злость беловолосого была тяжёлой, как давление в подводном канале и так, как преподносил его действия гайр, это и впрямь было отвратительно. Он забывал лишь об одном, о чувствах и мотивах, что двигали им. Но сейчас Зейдар отчётливо понимал, что ссориться и пытаться напомнить ему о том, что он, чёрт возьми, живое существо, а не равнодушный бурдюк с вином, будет просто ещё одной лишней каплей в копилку и без того выдернутого из привычного состояния гайра. И он молчал, чувствуя, как кипит в его сердце тяжёлая густая лава гнева, ища выход. Взгляд поймал жест его руки, прижимающей повязку, и Зейдар хотел было сказать, чтобы он прекратил нервничать, опасаясь за его рану, но Фарук резко прервал его:
- Молчи! Ты всё, что мог уже сказал, а я ещё не закончил. Давай уж я продемонстрирую всю бездну твоей дипломатичности.
Казалось что от яда его слов кровь сейчас разорвёт сердце и Зейдар усилием воли заставлял себя не отвечать на эту тираду, благо, что чадра скрывала его лицо и Фарук не мог видеть, как гуляют желваки и алеют щёки лейра.
Надрывная речь перешла в шёпот и Фарук почти что согнулся в седле, договаривая то, что хотел узнать лейр.
- Ты хочешь знать, как ведут лейры, когда их собираются купить? Они умоляют Саммаха, чтобы у них появился Хозяин. Они раздеваются, танцуют, поют, ласкают своё тело, лишь бы привлечь к себе внимание. Иначе им придётся вернуться к Охотнику, и тот объяснит им снова, что они раньше и понятия не имели, что такое боль…
Гайру было плохо от всего того, что свалилось на его плечи, но пожалеть его ещё раз крон-принц уже не мог. Не сейчас, когда в его сердце тёмной тучей клубилась ярость.
И ты видишь это только так, сын песков, как описал? Хорошо, я не доставлю тебе больше неприятностей, Фарук Азиз. Плевать, видит Саммах, я пытался объяснить тебе всё, но ты слышишь только себя и видишь лишь то, что видишь.
Зейдар до побеления пальцев сжал поводья в руках, гордо поднимая голову.
Значит равнодушие с моей стороны тебе бы облегчило жизнь? Хорошо.
- Ты всё сказал? Тогда я добавлю. Я не родился рабом, гайр. Я родился принцем и я понятия не имею, как иначе вести себя в обществе людей суши, будучи с клеймом на руке. Но сейчас, благодаря тебе, я понял, что делал не так. Я не повторю своей ошибки, можешь не переживать больше. - холодно произнёс он, глядя перед собой в одну точку и игнорируя сказанное им про поведение лейров в руках охотников. Не зря он ненавидел это гайрское племя, поджидающее лейров у берегов с сетями. А значит смерти их справедливы. Любого можно болью заставить делать что угодно, не только лейров, но и гайров. И если его раса, почти не прибегающая к насилию, ломается быстрее тех же гайров, то значит и смерти их мучителей оправданы. И это сейчас единственное, что важно. Гайру не нужна его поддержка и его слова только всё портят.
Нужно было молчать. Что же ты раньше не сказал мне, что твои люди так к этому относятся? Почему не остановил меня, объясняя это всё раньше? Я бы не стал переживать за тебя и делать глупости, за которые расплачиваюсь клеймом и твоей ненавистью. А теперь у меня есть всего несколько часов, чтобы не испортить тебе жизнь, как испортил её я своему отцу. Видимо я родился лишь для того, чтобы всё уничтожать в своей жизни. Ломать чужие судьбы, крушить чужие надежды не только в Лейрате, но и здесь, на земле. И у меня не должно быть никаких чувств... Ни к кому.
Зейдар медленно и глубоко вдохнул и также медленно выдохнул. Не стоило сейчас думать о том, что он сделал не так. Не стоило вспоминать отца и все свои преступления, в том числе и те, которые перечислил гайр. Список пополнился ещё одним грехом - клеймом позора и словом, данным гайру. Словом Зейдара эль Айри, крон-принца, поклявшегося вернуться к нему рабом. Ещё одна глупость, совершённая им в порыве чувств. Если бы не это чувство, что он испытал в руках гайра впервые в его шатре, он не давал бы такой клятвы. Но сейчас, после всего сказанного Фаруком, те яркие ощущения казались чем-то неважным. Гайру не нужны были его чувства и было непонятно, зачем он это сделал с ним, если хотел всего лишь удовлетворить свои низменные желания. А Зейдар запомнил его руки и то, как неистово билось его сердце, желая этого гайра каждой клеточкой своего тела.
Мой гайр? К дьяволу!
Лейр стиснул зубы под чадрой и ослабил поводья, не обращая внимание больше на бледного, как мел Фарука. У него есть его люди, более достойные, чтобы помогать ему, а глупый лейр должен смирно сидеть на своём ангуре, чтобы не дай Саммах не сделать ещё пару глупостей, за которые потом ему прочтут отповедь, как мальчишке, поддавшемуся на эмоции и накосячившему в очередной раз.
К дьяволу такую самостоятельность. И так хватает проблем, так не будем их множить.
Принц замолчал, приняв нелёгкое решение после сказанного не реагировать на то, что происходит. Он принял право Фарука решать проблемы в одиночку, и тихая злость на его слова утекла водой в песок, оставив лишь горький осадок, отражаясь болью в потемневшем взгляде принца, холодно смотрящим вдаль.
Впереди Джахавра. И моё слово. Я должен вернуться в Лейрат, а затем вернуться к нему. Или умереть. Может так будет проще для всех. В том числе и для тебя, гайр.

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-17 22:54:54)

- Нет, Зейдар эль Айри. Это не твоя вина.
Зейдар не поворачивал к нему головы, всё также держась отстранённо и смотря вперёд. Что это было опять? Момент раскаяния?
Поздно, гайр.
- Я приписал тебе собственные грехи. Это я рисковал своей жизнью напрасно, когда попробовал говорить с разбойниками.
Глупо, но ты не мог знать, кто перед тобой. И вообще, какая разница? Какие грехи, если в твоих глазах я глупец, способный получить при сложении "фиолетовый"?
- И это я не должен был забирать тебя из оазиса, если не научился управлять достаточно хорошо ни своими людьми, ни самим собой.
Пошёл ты, гайр! Ещё скажи, что не думал о том, что будет с твоими людьми, когда забирал меня с камней!
Зейдар резко нахмурился, сдерживая себя, чтобы не сказать вслух то, что подумал. Молодой Вальбон уже достаточно просветил его, чтобы сейчас горячая кровь выплеснулась ядом в его уши, прозвучав издёвкой. Да, его воины идут чуть позади и не слышат их тихих слов, но сам принц сейчас очень сомневался, что сдержится и не наговорит в ответ чего-то такого же едкого, и уж наверняка его услышат даже дальние шаззы.
Просто заткнись. Ты уже всё сказал, а я всё понял. Или это попытка извиниться? Не, это вряд ли. Великий Фарук Азиз не опустится до извинений перед рабом!
Зейдар мрачно ухмыльнулся, чувствуя глубокий сарказм в той мысли, что посетила его, перехватил поудобнее поводья, не поворачиваясь к гайру.
- Мне нужно было последовать твоим советам. Остаться в шатре и выпить вина. И перестать искушать судьбу, нарушая Слово Воли. Ты прав.
Надо же! Твоя скорбь сломала тебя, гайр, и ты решил выпустить пар на меня? А теперь вдруг Сушие озарили твоё сознание и ты рискнул признать мою правоту? Это... Чёрт тебя дери, кайм тебе в задницу, гайр! Чего ты хочешь от меня? Боги, как я вас всех ненавижу...
Гнев возвращался снова, пронизывая каждую клеточку его тела, душил волной, темня взор и не давая дышать нормально. Холод, которым он окутывал своё сердце мгновенно сменился жаром прилива ненависти к суше и людям песка.
- Прости меня, мой возлюбленный тали. - Зейдар чуть склонил голову, замечая полу-поклон Фарука.
Значит простить тебя? Чтобы в следующий раз ты снова мог продемонстрировать мне мою глупость? Это будет величайшей глупостью с моей стороны, простить тебя! Ты... Нет, не нужно ничего говорить. Не сейчас. Смерть Дагмана и так выбила его из равновесия. Мои слова только всё ухудшат и неизвестно, чем это обернётся в итоге. Мудро будет не искушать судьбу и не произносить всего того, что хотелось бы сказать ему. Спокойно, принц. Просто дыши. Возлюбленный тали, твою нейру в душу...
Подавив желание наговорить в ответ недобрых слов, Зейдар повернул голову к нему, вглядываясь в его лицо.
Он должен был что-то ответить или нет? Наверное этот поклон что-то значил для гайра. Что-то большее, чем просто жест уважения. Если бы не злость в тёмных глазах лейра, его ответ был бы нейтральнее некуда.
- Я не доставлю неприятностей, Молодой Вальбон. У тебя пара часов, чтобы не думать обо мне. - тихо сказал он, вновь поворачивая голову к горизонту. Совет, о чём думать гайру, Зейдар придавил в зародыше. Неизвестно ещё, что из сказанного гайром было правдой - то, что он высказал в порыве злости или же то, что говорил сейчас. Если Фарук и правда думал так, как говорил в гневе, а по опыту Зейдар знал, что чаще всего именно в гневе вылетает то, что человек пытается скрыть от всех - его истинное отношение ко всему происходящему, то давать совет подумать о делах в Джахавре было действительно не умной идеей. А если та отповедь была лишь всплеском эмоций, накопившихся в душе? Его люди, предающие его ради лейра, смерть наставника, ранение в живот и смерти своих же, да ещё и Зейдар не смог сразу примерить на себя роль послушного раба, добавив ему тревог и попортив нервы. Ах да, ещё слова о любви, оправдавшиеся через насилие после той унизительной порки, на которую Зейдар согласился ради его авторитета. Согласился, будучи уже с его клеймом. Но это ведь оказалось всего лишь эпатажем с его слов? Наверное нужно было потеплее одеться для этой процедуры, чтобы гайры не дай бог не увидели какой цвет у его единственной здесь одежды и не поехали умом от изгибов его тела под кнутом великого Вальбона.
И предложение трахнуть меня прилюдно тоже было проявлением любви?
- Позволь мне не говорить лишнего, господин. И не говори пока со мной, если можешь. Надеюсь, что мы скоро приедем в Джахавру и ты сдержишь своё слово. - холодно и тихо добавил крон-принц, выбрав слова и не удержавшись лишь от последней фразы. Он действительно сейчас хотел быть далеко отсюда. Не выбирать ничего и не думать о тех словах, что нет-нет, да всплывали в его голове, мучая его душу сомнениями.
Что из твоих слов правда, гайр? Кроме клятвы, что?

Отредактировано Зейдар эль Айри (2012-12-19 20:25:33)